УДК: 611.018.74: 616-001.34
1Воронков А.В., 1Поздняков Д.И., 1Хури Е.И.,
2Воронкова М.П.
1Пятигорский медико-фармацевтического институт - филиал ФГБОУ ВО «Волгоградский государственный медицинский университет». 357532, г. Пятигорск, пр. Калинина, д.11.
2Федеральное государственное образовательное учреждение высшего образования «Волгоградский государственный медицинский университет». 400131, г. Волгоград, пл. Павших Борцов, д. 1.

Влияние производного пиримидин-4-1(Н)-она на вазодилятирующую функцию эндотелия сосудов у крыс в условиях экспериментальной черепно-мозговой травмы

Резюме. Актуальность проблемы. В виду неуклонного роста случаев черепно-мозгового травматизма и значительной роли в патогенезе черепно-мозговой травмы эндотелиальной дисфункции сохранение эндотелиальной функции представляет несомненный научно-практический интерес.

Ключевые слова: черепно-мозговая травма, эндотелий, эндотелиопротекторы, глиатилин.

Контактное лицо:

Поздняков Дмитрий Игоревич
преподаватель кафедры фармакологии с курсом клинической фармакологии Пятигорского медикофармацевтического института. 357532, Пятигорск, пр. Калинина, 11. тел: +7-918-756-08-89
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

1Voronkov A. V., 1Pozdnyakov D. I., 1Khoury E. I.,
2Voronkovа M.P.
1Pyatigorsk medical and pharmaceutical Institute - branch of the «Volgograd state medical University». 357532, Pyatigorsk, Kalinina Ave, 11.
2Federal state educational institution of the higher education «Volgograd state medical University». 400131 Volgograd, square of the Fallen fighters, 1.

Effect of pyrimidine-4-1 (H) -OH derivative on vasodilating function of vascular endothelium of rats under conditions of experimental traumatic brain injury

Abstract. Background. In view of the steady increase in cases of craniocerebral trauma and a significant role in the pathogenesis of craniocerebral trauma of endothelial dysfunction, preservation of endothelial function is of undoubted scientific and practical interest.

Key words: traumatic brain injury, endothelium, endotheliopathy, gliatilin.

Contact person:

Pozdnyakov Dmitry
lecturer of the Department of pharmacology with a course of clinical pharmacology Pyatigorsk medical
and pharmaceutical Institute. 357532, Pyatigorsk, av.Kalinina, 11. tel: +7-918-756-08-89
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Введение. Последние статистические данные показывают неуклонный рост случаев черепномозгового травматизма – 55 млн. человек ежегодно переносят черепно-мозговую травму (ЧМТ) [11]. Помимо бытового травматизма, дорожно-транспортных происшествий черепно-мозговой травме в значительной степени подвержены профессиональные спортсмены, действующие военные [6,12]. Бимодальность возрастного пика у лиц, подверженных ЧМТ также играет существенную роль в распространенности данного состояния [11]. С точки зрения эпидемиологии, экономических затрат на диагностику и лечение/реабилитацию, а также высокие показатели отдаленных негативных последствий, ЧМТ несет огромную социально -экономическую нагрузку и стоит в одном ряду с ишемическим инсультом, болезнью Альцгеймера [10]. Уникальность ЧМТ, состоит в том, что церебральная дисфункция возникает только посредством действия экзогенного фактора [11]. Однако, несмотря на униполярность повреждения, травмирующий фактор запускает целый патофизиологический каскад деструкции мозговой ткани, т.е. наблюдается полимодальность вторичной травмы головного мозга. Помимо «классических» составляющих каскада вторичного повреждения мозга в условиях ЧМТ: воспаление, эксайтотоксичность, оксидативный стресс, митохондриальная дисфункция и т.д. [10], в последнее время некоторыми авторами выделяется еще одна немаловажная его составляющая – эндотелиальная дисфункция [9,11]. Структурно-функциональный дефект эндотелия церебральных сосудов может являться «связующим» фактором, объединяющим большинство «классических» механизмов повреждения - существует
тесная взаимосвязь между эндотелиальной дисфункцией, окислительным стрессом, нарушением проницаемости гемато-энцефалического барьера и дисфункцией митохондрий (рис.1) [11].

На основании вышеизложенного сохранение эндотелиальной функции можно считать одним из новых и перспективных направлений коррекции последствий ЧМТ [9,11].

Производные пиримидин-4- 1(Н)-она характеризуются обширным спектром фармакологической активности, включающем в себя: регенерирующую, противовоспалительную, антигипертензивную, антиоксидантную и др. виды активности [5]. В ранее проведенных экспериментальных исследованиях были установлены эндо [4] – и церебротропные [3] свойства для некоторых производных пиримидин- 4-1(Н)-она, что делает данный класс соединений перспективным для дальнейшего изучения на предмет наличия эндотелиопротекторного действия.
Цель исследования. Оценить влияние нового пептид-замещенного производного пиримидин-4-1(Н)- она на изменение вазодилатирующей функции эндотелия сосудов в условиях экспериментальной черепно-мозговой травмы у крыс
Материалы и методы исследования. Исследование выполнено на 48 крысах-самцах линии Wistar. Животных рандомизировали по возрасту и весу (половозрелые, массой 220-240 грамм), было сформировано 4 равные экспериментальные группы (n=12). ЧМТ моделировали методом свободного падения груза массой 150 г на теменно-затылочную область черепа животного с высоты 50 см [1]. Первая группа животных – позитивный контроль (ПК), которым не воспроизводили ЧМТ. Вторая группа крыс – негативный контроль (НК), с ЧМТ и не получавшая фармакологическую поддержку. Третья и четвертая группы животных (крысы с ЧМТ) получали референтный препарат глиатилин в дозе 50 мг/кг и изучаемое производное пиримидин-4-1(Н)-она под
лабораторным шифром GLY в дозе 50 мг/кг соответственно. Исследуемое соединение и референтный препарат вводили интраперитонеально на протяжении 3-х суток (1 инъекция ежедневно) с момента воспроизведения ЧМТ. По истечении указанного времени у крыс регистрировали изменение состояния вазодилатирующей функции эндотелия сосудов, а также оценивали изменение концентрации гомоцистеина в сыворотке крови. Состояние вазодилатирующей функции эндотелия сосудов оценивали у наркотизированных хлоралгидратом (350 мг/кг) крыс допплерографическим методом (ультразвуковой допплерограф, датчик УЗОП-010-01 с рабочей частотой 25 МГц и программного обеспечения «ММ-Д-К-Minimax Doppler» v.1.7. (Санкт–Петербург, Россия) при модификации синтеза эндогенного оксида азота. Датчик допплерографа устанавливали в теменную об ласть головного мозга крыс, в качестве модификаторов синтеза NO использовали: ацетилхолин (АЦХ) 0.1 мг/кг (Sigma-Aldrich), L-аргинин 150 мг/кг (Panreac), нитро-L—аргинин метиловый эфир (L- NAME) 15 мг/кг (Sigma-Aldrich), для оценки эндотелий-независмой вазодилатации вводили нитроглицерин 0,007 мг/кг (Биомед). Все используемые тест–системы вводились внутривенно в левую бедренную вену, непосредственно в процессе регистрации кровотока [2]. Далее у животных производили забор венозной крови с последующим получением сыворотки для определения концентрации гомоцистеина (коммерческий набор реактивов для определения гомоцистеина производства компании «DiaSyS» (Германия)). Пробоподготовка и дальнейший ход анализа соответствовал инструкции, прилагаемой к набору. После проведения всех необходимых манипуляций животные выводились из эксперимента декапитацией до выхода из наркоза.

Полученные в ходе проведения исследования результаты обрабатывали методами вариационной статистики с применением программного комплекса «STATISTICA 6.0». Данные представляли в виде М±SE, проверяли на нормальность распределения с применением критерия Шапиро-Уилка. Для сравнения средних применяли метод однофакторного дисперсионного анализа (ANOVA) с пост-тестом Ньюмена-Кейсла и рангового критерия Крускалла-Уоллиса. Различия считались статистически значимыми при p<0,05.
Результаты исследования. Оценивая состояние вазодилатирующей функции эндотелия сосудов у ПК группы крыс (рис.2), установлено повышение скорости мозгового кровотока в ответ на введение АЦХ данной группе животных на 45,1% (p<0,05) и ее снижение при введении L-NAME на 30,2% (p<0,05) относительно фоновой скорости церебрального кровотока (4,3±0,289 см/сек) ПК группы крыс. Введение L-аргинина данной группе животных не привело к значимому изменению скорости мозгового
кровотока. Введение НТГ животным группы ПК способствовало увеличению скорости локального церебрального кровотока на 46,3% (p<0,05). Полученные данные согласуются с литературными источниками [2]. У группы крыс НК в условиях ЧМТ, по сравнению с группой животных позитивного контроля отмечено ухудшение сосудистой реакции в ответ на введение АЦХ и L-NAME, что отражается в менее значимом увеличении/уменьшении скорости мозгового кровотока при введении данных анализаторов эндотелиальной функции (скорость церебрального кровотока изменилась на +26% и -12,3% соответственно от ее исходного уровня (3,7±0,618 см/сек)). Кроме того у НК группы животных наблюдалось увеличение скорости церебрального кровотока в ответ на введение L-аргинина на 20,2% (p<0,05), что свидетельствует о развитии у данной группы крыс феномена «L-аргининового парадокса [2].

Следует отметить, что скорость локального мозгового кровотока при введении НТГ у всех групп животных с ЧМТ статистически значимо не отличалась от таковой у ПК группы крыс (рис.2).

У крыс с ЧМТ, получавших глиатилин отмечено восстановление эндотелиальной функции, что отражается в более выраженной сосудистой реакции при введении АЦХ и L-NAME у данной группы животных, по сравнению с НК группой крыс на 30,4% (p<0,05) и 72,4% (p<0,05) соответственно. В ответ на введение L-аргинина скорость церебрального кровотока у крыс, получавших глиатилин, увеличилась всего на 16,4% (p<0,05) от ее фонового значения (4,9±0,255 см/сек.), что было меньше аналогичного значение НК группы животных на 23,2% (p<0,05).
В условиях коррекции ЧМТ изучаемым соединением GLY (рис.2) скорость мозгового кровотока у
крыс в ответ на введение АЦХ увеличилась на 31,4% (p<0,05) относительно ее исходного значения (4,2±0,155 см/сек.), в то время как при введении L-NAME данный показатель уменьшился на 19% (p<0,05). Введение L-аргинина данной группе животных привело к увеличению скорости локального церебрального кровотока на 14,7% по сравнению с ее первоначальным значением. Следует отметить, что статистически значимых отличий между группами животных, получавших глиатилин и GLY, установлено не было. Оценивая изменение концентрации гомоцистеина у крыс в условиях ЧМТ (рис.3), установлено повышение данного показателя у НК группы животных, относительно группы крыс позитивного контроля в 6,6 раза (p<0,05).
У крыс, получавших глиатилин и исследуемое соединение GLY, содержание гомоцистеина снизилось относительно НК группы животных на 14% (p<0,05) и 34,8% (p<0,05) соответственно.
Обсуждение результатов. Известно, что эндотелий сосудов играет существенную роль в поддержании оптимального сосудистого тонуса, обеспечивая адекватный уровень кровоснабжения головного мозга, что немаловажно в условиях заболеваний, сопряжен-ных с недостаточностью церебральной гемодинамики, например, черепно-мозговой травме [9,11].

Однако, являясь в большой степени лабильной структурой, сосудистый эндотелий подвержен воздействию ряда неблагоприятных факторов, что нарушает его структурно-функциональную целостность, усугубляя течение заболевания [2]. Исходя
из значительной роли эндотелия сосудов в поддержании оптимального уровня мозгового кровотока, представляется перспективным сохранение эндотелиальной функции посредством применения фармакологически активных субстанций – эндотелиопотекторов [2]. В настоящем исследовании установлено положительное эндотелиотропное действие нового пептид-замещенного пиримидин-4-1(Н)-она под лабораторным шифром GLY, применение которого в дозе 50 мг/кг способствовало сохранению вазодилатирующей функции эндотелия сосудов в условиях ЧМТ. Подобное действие соединения GLY может быть связано с уменьшением образования гомоцистеина, что также отражено в данном исследовании. Гомоцистеин – продукт деметиилирования метионина играет значимую роль в патогенезе эндотелиальной дисфункции. Гипергомоцистеинемия приводит к прямой альтерации эндотелиоцитов, снижая продукцию оксида азота, нарушает обмен фолатов, необходимых для адекватного функционирования эндотелия, ухудшает реологические свойства крови и эластичность сосудистой стенки [8]. Кроме того в литературных источниках приводятся данные свидетельствующие о том, что избыток гомоцистеина усиливает генерацию свободных радикалов, интенсифицируя вторичное – окислительное повреждение эндотелия [7]. Таким образом, снижение уровня гомоцистеина на фоне применения соединения GLY способно восстановить вазодилатирующую функцию эндотелия в условиях ЧМТ. Однако нельзя отрицать и другие потенциально возможные механизмы эндотелиотропного действия соединения GLY. Так для производных пиримидин- 4-1(Н)-она описана PKC – ингибирующая активность и прямое воздействие на функцию eNOS [4], что также может лежать в основе эндотелийпозитивной активности субстанции GLY, как представителя класса производных пиримидин-4- 1(Н)-она.

Выводы.
1. В условиях черепно-мозговой травмы у крыс наблюдается ухудшение вазодилатирующей функции эндотелия сосудов, сопровождаемое снижением вазореактивности к АЦХ и L-NAME, развитием феномена «L-аргининового парадокса» и повышением концентрации гомоцистеина в 6,6 раза (p<0,05).
2 Применение соединения GLY способствовало сохранению вазодилатирующей функции эндотелия сосудов, а также снижению концентрации гомоцистеина, по сравнению с животными, не получавшими фармакологическую поддержку на 34,8% (p<0,05).
3. Эндотелиотропный эффект соединения GLY был сопоставим с таковым у референтного препарата – глиатилина, что делает его перспективным объектом для дальнейшего изучения как средства комплексной терапии ЧМТ с эндотелиотропным действием.

Литература.
1. Воронков А.В. Моделирование черепно-мозговой травмы в условиях эксперимента у крыс / Воронков А.В., Калашникова С.А., Хури Е.И., и др. // Современные проблемы науки и образования. - 2016. - № 5; URL: https://www.science-education.ru/ru/article/view?id=25242 (дата обращения: 05.01.2018).
2. Воронков А.В. Влияние флавоноидов: гесперидина и патулетина на вазодилатирующую функцию эндотелия сосудов головного мозга экспериментальных животных на фоне его фокальной ишемии / Воронков А.В., Оганесян Э.Т., Поздняков Д.И., и др. // Научные ведомости БелГУ. Серия: Медицина. Фармация. - 2017.- №19. - С.186-194
3. Воронков А.В. Влияние новых производных пиримидин-4(1Н)-она на психоэмоциональный дисбаланс и некоторые нарушения энергетического обмена у крыс на фоне ишемии головного мозга / Воронков А.В., Шабанова Н.Б., Поздняков Д.И., и др. // Современные проблемы науки и образования. - 2017. - № 5.; URL: https://science-education.ru/ru/article/ view?id=26738 (дата обращения: 05.01.2018).
4. Воронков А.В. Изучение влияния 2-стирилпроизводных пиримидин- 4(1Н)-она на состояние антитромботического потенциала, на фоне экспериментально вызванной недостаточности половых гормонов /Воронков А.В., Мамлеев А.В., Поздняков Д.И. // Здоровье и образование в XXI веке. - 2016. - №2. - С.603-608
5. Сочнев В.С. Молекулярное моделирование и синтез новых НПВС в ряду производных 1H-пиримидин-4-ОНа / Сочнев В.С. // Фундаментальные исследования. - 2015. - № 2. - С. 5610-5613;
6. Amyot F. A Review of the Effectiveness of Neuroimaging Modalities for the Detection of Traumatic Brain Injury / Amyot F., Arciniegas D.B., Brazaitis M.P., et al. // Journal of Neurotrauma. – 2015. - v.32. – P. 1693-1721
7. Curro M. Toxic effects of mildly elevated homocysteine concentrations in neuronal-like cells / Curro M., Gugliandolo A., Gangemi C., et.al. // Neurochem Res. - 2014. - v.39. – P. 1485–1495.
8. Ganguly P. Role of homocysteine in the development of cardiovascular disease / Ganguly P., Alam S.F. // Nutrition Journal. - 2015. - v.14. - P.14-16.
9. Jullienne A. Chronic cerebrovascular dysfunction after traumatic brain injury / Jullienne A., Obenaus A., Ichkova A., et.al // Journal of neuroscience research. - 2016. – v. 94(7). - P.609-622.
10. Kline A.E. Combination therapies for neurobehavioral and cognitive recovery after experimental traumatic brain injury: is more better? / Kline A.E., Leary J.B., Radabaugh H.L., et.al. // Progress in neurobiology. - 2016. - v.142. – P.45- 67.
11. Logsdon A.F. Role of microvascular disruption in brain damage from traumatic brain injury / Logsdon A.F., Lucke-Wold B.P., Turner R.C., et.al. // Comprehensive Physiology. - 2015. – v.5(3) .- P.1147-1160.
12. McKee A.C. The neuropathology of traumatic brain injury / McKee A.C., Daneshvar D.H. // Handbook of clinical neurology. - 2015. – v.127. - P. 45-66.

Конфликт интересов / Conflict of interests Авторы заявили об отсутствии конфликта интересов. The authors declare no conflict of interests.

УДК: 618.11-006.6+616-097
1,2Кацюба М.С., 1,2,3Хасанов Р.Ш., 4Муратова Г.З.,
2Усманова Г.А., 4Савельев А.А., 2Ахметзянова А.Ф., 2Ратнер Е.Ю.

1КГМА – филиал ФГБОУ ДПО РМАНПО Минздрава России.420012, г. Казань, ул. Бутлерова, 36.
2ГАУЗ «Республиканский клинический онкологический диспансер» МЗ РТ. 420029, г. Казань, ул. Сибирский тракт, 29.
3Приволжский филиал ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России. 420029, г. Казань, ул. Сибирский тракт, 29.
4ФГАОУ ВО «Казанский (Приволжский) федеральный университет». 420008, Россия, г. Казань, ул. Кремлевская, д.18.

Может ли Копенгагенский индекс заменить индекс ROMA при обследовании пациенток с объемными образованиями малого таза?

Резюме. Цель исследования. Сравнить два алгоритма, используемые для оценки вероятности обнаружения злокачественной опухоли у пациенток с объемными образованиями малого таза – алгоритм ROMA (Risk of Ovarian Malignancy Algorithm) и Копенгагенский индекс (CPH-I). 

Ключевые слова: рак яичников, СА125, НЕ4, ROMA, Копенгагенский индекс, опухолевые маркеры

Контактное лицо:

Кацюба Михаил Сергеевич
ассистент кафедры онкологии, радиологии и паллиативной медицины КГМА – филиала ФГБОУ ДПО РМАНПО Минздрава России, 420012, г. Казань, ул. Бутлерова, 36; врач-онколог ГАУЗ «Республиканский клинический
онкологический диспансер» МЗ РТ. 420029, г. Казань, ул. Сибирский тракт, 29. Тел. 8(987)2969503,
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

1,2Katsyuba M.S., 1,2,3KhasanovR.Sh., 4Muratova G.Z.,
2Usmanova G.A., 4Saveliev A.A., 2Akhmetzianova A.F., 2Ratner E.Yu.

1Kazan State Medical Academy, 36 Butlerova str., Kazan,420012, Russian Federation;
2Tatarstan Regional Clinical Cancer Center, 29 Sibirsky Tract str., Kazan, 420029, Russian Federation
3Volga Region branch of N.N.Blokhin Russian Cancer Research Center, 29 Sibirsky Tract str., Kazan, 420029 Russian Federation
4Kazan Federal University, 18 Kremlyovskaya str., Kazan, 420008, Russian Federation

Can Copenhagen Index replace Risk of OvarianMalignancy Algorithm (ROMA) in a triage of patients with pelvic mass?

Abstract. Аim of this study is to make a comprehensive comparison of two algorithms used in predicting ovarian cancer in patients with pelvic mass – the Copenhagen index (CPH-I) and the Risk of Ovarian Malignancy Algorithm (ROMA).

Keywords: ovarian cancer, CA125, HE4, ROMA, Copenhagen index, tumor markers.

Contact person:

Katsyuba Mikhail
Lecturer of the department of oncology, radiology and palliative care, Kazan State Medical Academy - Branch Campus of the Federal State Budgetary Educational Institution of Further Professional Education «Russian Medical
Academy of Continuous Professional Education» of the Ministry of Healthcare of the Russian Federation, 36 Butlerova Str., Kazan, Russian Federation, 420012, tel. (007)9872969503, e-mail address: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Введение. В структуре смертности от злокачественных новообразований (ЗНО) женских гениталий лидируют ЗНО яичников [3]. Многочисленными исследованиями показано, что больные раком яичников (РЯ), кому первичное хирургическое вмешательство выполнено специалистом-онкогинекологом и в специализированном центре, имеют большую продолжительность жизни и меньше страдают от осложнений лечения по сравнению с теми, кого оперировали в общей лечебной сети [10,14,15,27]. Вместе с тем, объемные образования в области придатков матки на протяжении жизни диагностируются у 10-20% женщин [8,11]. Соответственно, большая часть из них оперируется в «общегинекологических» (не онкологических) отделениях. Кроме того, часть пациенток с объемными образованиями в области придатков матки подвергается динамическому наблюдению, либо консервативному лечению. С целью оценки вероятности обнаружения рака у пациентки с объемным образованием придатков матки, наряду с методами визуализации, традиционно используется сывороточный опухолевый маркер СА125 (карбогидратный антиген 125, иногда именуемый канцер-антигеном 125).
Однако при I стадии РЯ его чувствительность не превышает 50% [1,18]. Кроме того, этот маркер часто оказывается ложно повышенным при доброкачественных опухолях и неопухолевых заболеваниях, таких как эндометриоз, воспалительные заболевания органов малого таза, полисерозиты любой этиологии, а также во многих других ситуациях [1,18]. В этой связи представляет интерес новый сывороточный опухолевый маркер HE4 (Human epididymis protein 4), известный также, как WFDC2. В отличие от СА125, он не повышается при эндометриозе, воспалении, большинстве доброкачественных и экстрагенитальных опухолей [5,7,16,26]. Кроме того, около половины случаев РЯ с нормальной концентрацией СА125 сопровождается повышением сывороточной концентрации НЕ4 [6,9,23].

Richard G. Moore и соавт. [24] предложили алгоритм для оценки вероятности обнаружения злокачественной опухоли у пациенток с объемными образованиями придатков матки - Risk Of Ovarian Malignancy Algorithm (ROMA), который подразумевает вычисление числового индекса на основании сывороточных концентраций СА124 и НЕ4, а также менопаузального статуса пациентки. Показано, что ROMA позволяет точнее прогнозировать РЯ, чем СА125 и НЕ4 по отдельности [12,19,28,29]. Однако,
некоторые авторы не нашли преимуществ ROMA над СА125 и/или НЕ4 [17,31]. Тем не менее, алгоритм ROMA получил широкое распространение. Одна из основных причин его популярности заключается в том, что рекомендованные дискриминационные уровни индекса ROMA хорошо валидированы в большом количестве исследований [2,19,21,24,25,28,29], в то время как международные нормативы (референсные границы и оптимальные дискриминационные уровни) сывороточной концентрации НЕ4 до сих пор не установлены [4,22].
Недавно был предложен новый Копенгагенский индекс, англ. – Copenhagen Index (CPH-I) [20], который вместо менопаузального статуса учитывает возраст пациентки. При валидации нового индекса в многоцентровом международном исследовании авторы обнаружили эквивалентную с индексом ROMA диагностическую точность. Однако, в валидационную когорту, как и в тренировочную, не были включены пациентки с пограничными опухолями яичников (ПОЯ) и неэпителиальными ЗНО. Единственное опубликованное исследование, в котором осуществлена независимая валидация нового CPH-I, было проведено в Бразилии на 384 пациентках одного онкологического центра [32]. Авторы подтвердили сходные возможности ROMA и CPH-I в оценке вероятности обнаружения как инвазивной карциномы яичников, так и пограничных и не эпителиальных ЗНО. Однако, и авторы CPH-I [20], и авторы проводившие независимую валидацию [32] сравнивали CPH-I c ROMA без разделения на подгруппы согласно менопаузальному статусу. При сравнении площадей под ROC-кривыми (ROCAUC), это могло привести к некоторой недооценке ROMA, поскольку в пре- и постменопаузе используют различные дискриминационные уровни индекса ROMA.
Цель настоящего исследования. Всестороннее сравнение Копенгагенского индекса и алгоритма ROMA.
Материал и методы. Мы включили в проспективное одноцентровое исследование 320 пациенток, последовательно поступивших для хирургического лечения в Республиканский клинический онкологический диспансер Министерства здравоохранения Республики Татарстан (г. Казань) в связи с наличием объемных образований малого таза, предположительно, яичникового происхождения. В Республике Татарстан исторически сложилось, что всех пациенток с объемными образованиями малого таза, независимо от наличия подозрения на рак, направляют на плановое хирургическое лечение в данную клинику несмотря на то, что она является специализированным онкологическим центром. Два локальных этических комитета (Казанской государственной медицинской академии и Республиканского клинического онкодиспансера) одобрили проведение исследования. Критериями исключения/невключения были: возраст младше 18 или старше 80 лет, отказ от операции, злокачественное новообразования любой локализации на момент обращения или в течение 3 лет до включения в исследование, злокачественная или пограничная опухоль яичников в прошлом, независимо от срока, прошедшего от окончания лечения, скорость клубочковой фильтрации менее 50 мл/мин, застойная сердечная недостаточность. Перед операцией все пациентки прошли стандартное для нашей клиники обследование, включая ультразвуковое исследование малого таза и живота, цитологическое исследование цервикального мазка, фиброгастродуоденоскопию, фиброколоноскопию, рентгеновское исследование органов грудной клетки и консультацию терапевта. Кровь для исследования на опухолевые маркеры забиралась натощак в вакутейнер за 0-40 дней до операции. Сыворотку получали путем центрифугирования образцов при скорости 1500 оборотов в минуту в течение 10 минут. Сывороточную концентрацию СА125 и НЕ4 определяли в день забора методом хемилюминисцентного иммуноанализа на микрочастицах (CMIA) на анализаторе Abbott Architect i2000SR (Abbot Diagnostics) в строгом соответствии с инструкцией производителя.

Разделение по менопаузальному статусу производилось на основании анамнестических данных по тому же принципу, как принято при вычислении индекса ROMA [24]. То есть, постменопаузальными считались женщины, у которых прошло не менее года с даты последней менструации. Пременопаузальными считались женщины, имевшие хотя бы одну менструацию в течение года до забора крови. Если дату последнего овариального цикла было невозможно установить, например, вследствие перенесенной гистерэктомии, то пациентки младше 48 лет считались пременопаузальными, старше 55 – постменопаузальными, а для пациенток возраст которых находился в интервале от 48 до 55 лет менопаузальный статус определялся исходя из
сывороточной концентрации фолликулостимулирующего гормона (ФСГ). Индекс ROMA вычисляли согласно Richard G. Moore и соавт. [24], а CPH-I согласно M. Karlsen и соавт [20]. Точность маркерных индексов определялась на основании сопоставления результатов прогноза, полученного при помощи изучаемых алгоритмов, с заключительным гистологическим диагнозом. Статистический анализ производили при помощи MS Excel и SPSS Version 14.8.1. Вычисляли площади под ROC- кривыми (ROC-AUC) для СPH-I и ROMA отдельно для прогнозирования инвазивной карциномы, как это делали авторы CPH-I, а также для прогнозирования инвазивной карциномы вместе с пограничными опухолями и всех злокачественных и пограничных опухолей, включая не эпителиальные и метастатические ЗНО, как это было сделано до этого для индекса ROMA [19,24,25,28]. Сравнение ROC-AUC осуществляли при помощи метода DeLong [13]. Кроме того, вычисляли чувствительность и специфичность индексов относительно стандарт-ных дискриминационных уровней и 95% доверительные интервалы (95% ДИ) для этих показателей.

В качестве стандартных дискриминационных уровней принимались 0,07 для CPH-I, а для ROMA 7,4% для пременопаузальных и 25,7% для постменопаузальных пациенток, как указано в инструкции производителя (Abbot Corporation).
Результаты. Из 320 пациенток 149 находились в пременопаузе и 171 в постменопаузе. Возраст участниц исследования был в интервале от 19 до 80 лет, при этом средний возраст составил 52,1 года. Среднее время от забора крови на опухолевые маркеры до операции составило 9,2 суток. Гистологическое исследование операционного материала выявило 26 карцином яичников, 15 ПОЯ, 8 не эпителиальных ЗНО, 2 случая овариальных метастазов рака желудка и 260 доброкачественных заболеваний. Детальная информация о гистологических диагнозах у включенных в исследование пациенток представлена в Таблице 1.

Данные о сывороточных концентрациях СА125 и Не4 у включенных пациенток представлены на Рисунке 1.

При сравнении ROC-AUC, CPH-I не уступал ROMA ни в пре-, ни в постменопаузе. Более того, мы обнаружили статистически не значимую, но однонаправленную тенденцию в сторону превосходства ROC-AUC СPH-I во всех подгруппах (Таблица 2).

ROC-кривые представлены на Рисунке 2.

Чувствительность и специфичность ROMA и CPH-I при использовании стандартных дискриминационных уровней приведены в Таблице 3. В группе постменопаузальных пациенток ROMA и CPH-I продемонстрировали одинаковую специфичность 89.7% (95%ДИ: 83.1- 93.9). При этом ROMA смог корректно предсказать 27 случаев карциномы яичников из 28, в то время как CPH-I только 26. Таким образом, в постменопаузе чувствительность ROMA и CPH-I составила 97.2 (95% ДИ: 85.8-99.5) и 91.7 (95% ДИ: 78.2- 97.1) процентов, соответственно (р=0,35). В группе пременопаузальных пациенток оказалось только 8 случаев карциномы яичников.

При этом чувствительность ROMA составила 100% (95%ДИ: 67.6-100) при специфичности 89.6% (95% ДИ: 83.2-93.7), в то время как CPH-I продемонстрировал излишне высокую специфичность 96.3% (95%CI: 95.6- 96.9) в ущерб специфичности - 87.5% (95% ДИ: 52.9-97.8), так как он не распознал 1 из 8 случаев карциномы яичников (Рисунок 1, Taблица 3).
Эта разница в чувствительности также не достигла статистической значимости (p=0.15). Все случаи ПОЯ, неэпителиальных ЗНО яичников и метастазов в яичники рака желудка обоими алгоритмами были классифицированы одинаково.
Обсуждение. Авторы CPH-I реализовали интересную идею – создание единого алгоритма, не зависящего от менопаузального статуса, с единым дискриминационным уровнем для всех пациентов. Однако, это не означает, что диагностическая точность данного алгоритма будет одинаковой в пре- и постменопаузе. В нашем исследовании мы впервые проанализировали прогностические возможности CPH-I отдельно для пре- и постменопаузальных пациенток.
Ограничения нашей работы связаны с одноцентровым характером исследования и относительно небольшим количестовом включеных пациентов. Однако, его результаты являются ценными, поскольку для нового CPH-I отсутствуют многоцентровые проспективные исследования, моделирующие генеральную совокупность пациенток с объемными образованиями малого таза, какие были проведены при валидации ROMA [19,21,24,25,28]. К настоящему времени опубликовано только два исследования по валидации CPH-I, каждое из которых не является безупречным: исследование авторов CPH-I [20] и результаты независимой валидации, представленные A.Yoshida с соавт. [32].

Первое является многоцентровым и многочисленным, однако большинство когорт набиралось в специализированных онкологических центрах, и в некоторых выборках количество ЗНО многократно превышало число доброкачественных случаев. В итоге, во всей группе соотношение злокачественных и доброкачественных случаев также было далеко от реального (30% случаев рака яичников). Кроме того, авторы не включали случаи ПОЯ и не эпителиальных ЗНО. Второе валидационное исследование A.Yoshida с соавт. [32], как и наше, является одноцентровым. Все пациенты набирались в специализированном онкологическом центре, и как следствие, авторы получили аномально высокую долю (41.7%) злокачественных и пограничных опухолей. Несмотря на то, что мы также представили серию случаев из одного центра, соотношение различных видов опухолей яичников в нашей выборке, по всей видимости, приближается к таковому в гипотетической генеральной совокупности, поскольку в нашем регионе всех пациенток с объемными образованиями малого таза (кроме ургентных случаев) принято направлять на хиругическое лечение в наш диспансер, не зависимо от наличия подозрения на рак. Так, доля доброкачественных случаев в нашем исследовании составила 81,3%, что приблизительно соответствует 81,1% в известном многоцентровом исследовании по валидации ROMA [25], куда набирались пациенты, обратившиеся к специалистам общей лечебной сети (акушеру-гинекологу, семейному врачу или общему хирургу) и в последующем направленные на операцию в связи с наличием объемного образования малого таза. Как и A.Yoshida с соавт. [32], мы включили также пациенток с не эпителиальными ЗНО и ПОЯ. Однако, в отличие от них мы не стали исключать экстраовариальные образования (субсерозная миома, паратубарная киста, сактосальпинкс), если до операции предполагалась яичниковая природа этих образований. Также важно отметить, что мы не включали пациенток, имеющих рак любой локализации в течение последних трех лет. Мы исходили из того, что если у пациентки в прошлом был рак желудка, молочной железы, ободочной или прямой кишки, то следует расценивать риск злокачественного поражения яичников как высокий и оперировать такую пациентку в специализированном онкологическом центре несмотря на уровни маркеров, принимая во внимание, что при метастатическом поражении яичников экстраовариальными раками уровни CА125 и НЕ4 часто не повышаются [30,31]. Поэтому в нашу выборку вошли только 2 случая (0,6%) овариальных метастазов рака желудка, который не был диагностирован до операции. В то же время в работе A.Yoshida с соавт. [32] оказалось 15 (3,9%) подобных случаев. Концентрация пациентов с метастическими опухолями, при которых часто наблюдаются низкие уровни CA125 и HE4, является серьезным недостатком исследований, где включались пациенты только из специализированных онкологических центров, поскольку может приводить к занижению чувствительности алгоритмов ROMA и CPH-I.

При сравнении ROC-AUC наши данные в очередной раз подтвердили, что алгоритм вычисления Копенгагенского индекса справляется с прогнозированием характера объемных образований малого таза не хуже ROMA. Более того, мы обнаружили статистически не значимую, но однонаправленную тенденцию в сторону превосходства ROC-AUC СPH-I во всех подгруппах (Таблица 2). Тем не менее, не смотря на четкую тенденцию к превосходству ROC-AUC СPH-I, при использовании стандартных дискриминационных уровней ROMA выглядел более выигрышно, продемонстрировав бόльшую чувствительность, а также более сбалансированное соотношение чувствительности и специфичности. Так, ROMA обеспечивал оптимальную с клинической точки зрения специфичность около 90%, эквивалентную как в пре-, так и в постменопаузе, в то время как CPH-I в пременопаузе продемонстрировал излишне высокую специфичность 96.3% (95%ДИ: 95.6-96.9) в ущерб чувствительности. В итоге, чувствительность CPH-I и ROMA для карциномы яичников составила у пременопаузальных пациенток 87.5% и 100% соответственно; у постменопаузальных пациенток - 92.9% и 96.4% соответственно и 91.7% и 97.2% соответственно в объединенной группе (95% ДИ указаны в Таблице 3).

Ни разница в чувствительностиспецифичности, ни в ROC-AUC не достигла статистической значимости в нашем исследовании. Однако, обращает внимание, что при сравнении ROC-AUC наблюдался четкий тренд в сторону превосходства CPH-I, в то время как при анализе чувствительности и специфичности относительно стандартных дискриминационных уровней наблюдалась противоположная тенденция в сторону преимущества ROMA. Это несоответствие ставит под сомнение оптимальность предложенного дискриминационного уровня для CPH-I. Необходимо отметить, что предложенный авторами CPH-I дискриминационный уровень 0,07 в их собственном валидационном исследовании вряд ли оказался оптимальным. К сожалению, их публикация не содержит данных о чувствительности и специфичности индекса ROMA относительно стандартных дискриминационных уровней. Однако, полученная ими чувствительность CPH-I 82% при специфичности 88% определенно хуже, чем опубликованные до этого результаты ROMA [24,25,28,29], учитывая, что речь шла о дифференциации карциномы яичников (без учета не эпителиальных ЗНО и ПОЯ) от доброкачественных заболеваний.
Заключение
Концептуально, CPH-I, как и ROMA, является хорошим алгоритмом, позволяющим оценить риск обнаружения злокачественной опухоли у женщин с диагностированным объемным образованием малого таза. Потенциально, оба алгоритма могут стать объективной основой для маршрутизации этой категории пациенток. Поскольку CPH-I основывается на возрасте, а не на менопаузальном статусе, уже сейчас он может заменить ROMA у пациенток младше 55 лет, перенесших в прошлом гистерэктомию. Это позволит отказаться от измерения концентрации ФСГ, предусмотренной алгоритмом ROMA для определения менопаузального статуса у гистерэктомированных женщин.

Однако для более широкого внедрения CPH-I в клиническую практику необходимы дополнительные исследования, направленные на более тщательную валидацию стандартного дискриминационного уровня этого нового индекса.

Литература:
1. Алентов И.И. Опухоль-ассоциированные маркеры СА125 и НЕ4: эффективность и ограничения при диагностике злокачественных опухолей яичников / Алентов И.И., Новикова Е.Г., Сергеева Н.С. // Акушерство и гинекология: новости, мнения, обучение. – 2017. – № 1(15). – С. 56-62.
2. Егунова М.А., Чувствительность и специфичность методов RMI и ROMA в дифференциальной диагностике объемных образований яичников на предоперационном этапе / Егунова М.А., Куценко И.Г. // В мире научных открытий. – 2016. – № 5(77). – С. 10-22.
3. Каприн А.Д. Злокачественные новообразования в России в 2016 году (заболеваемость и смертность) / Каприн А.Д., Старинский В.В., Петрова Г.В. – М.: ФГБУ «МНИОИ им. П.А. Герцена» Минздрава России, 2018. – 250 с.
4. Кацюба М.С. К вопросу о референсных границах сывороточной концентрации опухолевого маркера НЕ4 /Кацюба М.С., Усманова Г.А., Муратова Г.З., Мазитов Б.К., Хасанов Р.Ш. // Практическая медицина. – 2015 – №1 – С. 76-80.
5. Никогосян С.О. Современные методы иммунодиагностики злокачественных новообразований яичников / Никогосян С.О., Кадагидзе З.Г., Шелепова В.М., Кузнецов В.В. // Онкогинекология. – 2014 – №3 – С. 49-54.
6. Сергеева Н.С. Серологические опухолеассоциированные маркеры СА125 и НЕ4 у больных раком яичников / Сергеева Н.С., Маршутина Н.В., Алентов И.И., Корнеева И.А. и др. // Вопросы онкологии. – 2013. – Т. 59. – №2. – С. 12-21.
7. Сергеева Н.С. Белок эпидермиса человека НЕ4 как новый опухолеассоциированный маркер / Сергеева Н.С., Алентов И.И., Маршутина Н.В // Онкогинекология. – 2016. – №4. – С. 48-58.
8. Серов В.Н. Доброкачественные опухоли и опухолевидные образования яичников / Серов В.Н., Кудрявцева Л.И. – М.: Триада-Х, 1999. – 152 c.
9. Хасанов Р.Ш. Оценка чувствительности сывороточного онкомаркера НЕ4 для диагностики рака яичников / Хасанов Р.Ш., Кацюба М.С., Усманова Г.А., Муратова Г.З и др. // Поволжский онкологический вестник. – 2013 – №4 – С. 37-41.
10. du Bois A. Variations in institutional infrastructure, physician specialization and experience, and outcome in ovarian cancer: a systematic review / du Bois A., Rochon J., Pfisterer J., Hoskins W.J. // Gynecol Oncol. – 2009. – v. 112. – P. 422-436.
11. Curtin J.P. Management of the adnexal mass // Gynecol Oncol. – 1994. – v. 55. – P. 42-48.
12. Dayyani F. Diagnostic Performance of Risk of Ovarian Malignancy Algorithm Against CA125 and HE4 in Connection With Ovarian Cancer / Dayyani F, Uhlig S, Colson B, et al. // Int J Gynecol Cancer. – 2016. – 26(9). Р. 1586-1593. – doi:10.1097/IGC.0000000000000804.
13. DeLong E.R. Comparing the Areas under Two or More Correlated Receiver Operating Characteristic Curves: A Nonparametric Approach / DeLong E.R., DeLong D.M., Clarke-Pearson D.L. // Biometrics. – 1988. – 44(3). – P. 837-845.
14. Earle C.C. Effect of surgeon specialty on processes of care and outcomes for ovarian cancer patients / Earle C.C., Schrag D., Neville B.A., et al. // J Natl Cancer Inst. – 2006 – №8 – P. 172-180.
15. Giede K.C. Who should operate on patients with ovarian cancer? An evidence-based review / Giede K.C., Kieser K., Dodge J., Rosen B. // Gynecol Oncol. – 2005. – 99. – P. 447-461.
16. Huhtinen K. Serum HE4 concentration differentiates malignant ovarian tumours from ovarian endometriotic cysts / Huhtinen K., Suvitie P., Junnila J. // Britisch Journal of Cancer. – 2009. – 100. – P. 1315-1319.
17. Jacob F. No benefit from combining HE4 and CA125 as ovarian tumor markers in a clinical setting / Jacob F., Meier M., Caduff R., et al. // Gynecol Oncol. – 2011. – 121(3). – P. 487-491. – doi:10.1016/j.ygyno.2011.02.022.
18. Jacobs I. The CA 125 tumour-associated antigen: a review of the literature / Jacobs I., Bast R.C. Jr. // Hum Reprod. – 1989. – 4(1). – P. 1-12.
19. Karlsen M.A. Evaluation of HE4, CA125, risk of ovarian malignancy algorithm (ROMA) and risk of malignancy index (RMI) as diagnostic tools of epithelial ovarian cancer in patients with a pelvic mass / Karlsen M.A., Sandhu N., Høgdall C., et al. // Gynecol Oncol. – 2012. – 127(2). – P. 379-383. – doi:10.1016/j.ygyno.2012.07.106.
20. Karlsen M.A. A novel diagnostic index combining HE4, CA125 and age may improve triage of women with suspected ovarian cancer - An international multicenter study in women with an ovarian mass / Karlsen M.A., Høgdall E.V.S., Christensen I.J., et al. // Gynecol Oncol. – 2015. – 138(3). – P. 640-646.– doi:10.1016/j.ygyno.2015.06.021.

21. Lennox G.K. Effectiveness of the Risk of Malignancy Index and the Risk of Ovarian Malignancy Algorithm in a Cohort of Women With Ovarian Cancer / Lennox G.K., Eiriksson L.R., Reade C.J., et al. // Int J Gynecol Cancer. – 2015. – 25(5). – P. 809-814. – doi:10.1097/IGC.0000000000000442.
22. Macedo A.C.L. Accuracy of Serum Human Epididymis Protein 4 in Ovarian Cancer Diagnosis / Macedo A.C.L., da Rosa M.I., Lumertz S., Medeiros L.R. // Int J Gynecol Cancer. – 2014. – 24(7). – P. 1222-1231. – doi:10.1097/ IGC.0000000000000192.
23. Moore R.G. The use of multiple novel tumor biomarkers for the detection of ovarian carcinoma in patients with a pelvic mass / Moore R.G., Brown A.K., Miller M.C. // Gynaecol. Oncol. – 2007. – 108(2). – P. 402-408.
24. Moore R.G. A novel multiple marker bioassay utilizing HE4 and CA125 for the prediction of ovarian cancer in patients with a pelvic mass / Moore R.G., McMeekin D.S., Brown A.K., et al. // Gynecol Oncol. – 2009. – 112(1). – P. 40-46. – doi:10.1016/j.ygyno.2008.08.031.
25. Moore R.G. Evaluation of the diagnostic accuracy of the risk of ovarian malignancy algorithm in women with a pelvic mass / Moore R.G., Miller M.C., Disilvestro P., et al. // Obstet Gynecol. – 2011. – 118(2 Pt 1). – P. 280-288. – doi:10.1097/AOG.0b013e318224fce2.
26. Moore R.G. Serum HE4 levels are less frequently elevated than CA125 in women with benign gynecologic disorders / Moore R.G., Miller M.C., Steinhoff M.M., et al. // Am J Obstet Ginecol. – 2012. – 206(4). – P. 351-359.
27. Paulsen T. Improved short-term survival for advanced ovarian, tubal, and peritoneal cancer patients operated at teaching hospitals / Paulsen T., Kjaerheim K., Kaern J., Tretli S., Trope C. // Int J Gynecol Cancer. – 2006. – 16 Suppl 1. – P. 11-17.
28. Romagnolo C. HE4, CA125 and risk of ovarian malignancy algorithm (ROMA) as diagnostic tools for ovarian cancer in patients with a pelvic mass: An Italian multicenter study / Romagnolo C., Leon A.E., Fabricio A.S.C., et al. // Gynecol Oncol. 2016. – 141(2). – P. 303-311. – doi:10.1016/j. ygyno.2016.01.016.
29. Sandri M.T. Comparison of HE4, CA125 and ROMA algorithm in women with a pelvic mass: Correlation with pathological outcome / Sandri M.T., Bottari F., Franchi D., et al. // Gynecol Oncol. – 2013. – 128(2). – P. 233-241. – doi:10.1016/j.ygyno.2012.11.026.
30. Stiekema A. Serum human epididymal protein 4 (HE4) as biomarker for the differentiation between epithelial ovarian cancer and ovarian metastases of gastrointestinal origin / Stiekema A., Boldingh Q.J., Korse C.M., et al. // Gyneco lOncol. – 2015. – 136(3). – P. 562-566. – doi:10.1016/j. ygyno.2014.12.037.
31. Van Gorp T. HE4 and CA125 as a diagnostic test in ovarian cancer: prospective validation of the Risk of Ovarian Malignancy Algorithm / Van Gorp T., Cadron I., Despierre E., et al. // Br J Cancer. – 2011. – 104(5). – P. 863-870. – doi:10.1038/sj.bjc.6606092.
32. Yoshida A. Comparing the Copenhagen Index (CPH-I) and Risk of Ovarian Malignancy Algorithm (ROMA): Two equivalent ways to differentiate malignant from benign ovarian tumors before surgery? / Yoshida A., Derchain S.F., Pitta D.R., et al. // Gynecol Oncol. – 2016. – 140(3). – P. 481- 485. – doi:10.1016/j.ygyno.2016.01.023.

UDC: 611.6+59.084:615.37
Kashchenko S.A., Zakharov A.A.
Department of histology, cytology and embryology of State Institution of Lugansk People’s Republic «St. Luke Lugansk State Medical University». Lugansk, 50–years of Lugansk Defense bl., 1g.

Influence of immunostimulation on the testes morphostructure of reproductive period animals

Abstract. Background. In recent years, the influence of various exogenous factors on the human body has significantly increased, which is due to the deterioration of the ecological situation, the expansion of the spectrum of drugs used in practical medicine, etc. Particularly relevant is the issue of environmental immunosuppression, characteristic of large industrial regions, including the Donbass. Changes in the functioning of regulatory systems naturally affect the work of the whole organism. It has been clinically proven that the inhibition of the functioning of the immune system causes certain shifts in the work of the male reproductive system, however, there is no morphological confirmation of this, or the available data are contradictory and do not give a complete picture of changes in the morphogenesis of organs. Aim. To study the influence of immunostimulation on the structure of testes of experimental animals of the reproductive period.

Key words: immunostimulation; imunofan; testes; rats.

Contact person:

Zakharov Aleksey Aleksandrovich
Candidate of Medical Sciences, Associate Professor of the Department of Histology, Cytology and Embryology,
SI LPR «St. Luke Lugansk State Medical University»; 91045, Lugansk,
50th anniversary of the Defense of Lugansk bl., 1g. Phone: +380509678705, e–mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Introduction. In recent years, the influence of various exogenous factors on the human body has significantly increased, which is due to the deterioration of the ecological situation, the expansion of the spectrum of drugs used in practical medicine, etc. Particularly relevant is the issue of environmental immunosuppression, characteristic of large industrial regions, including the Donbass [3, 9]. The regulation of the organism's activity is carried out by cooperating the activities of the nervous, endocrine and immune systems, which necessarily react to changes in the environment [8]. Changes in the functioning of regulatory systems naturally affect the work of the whole organism.
Significant interest in their study in recent years is due to the growing number of immunopathological conditions among the population, among which the leading role is played by immunodeficiencies. It has been clinically proven that the systemic suppression of the functioning of the immune system causes certain shifts in the work of the male reproductive system, but there is no morphological confirmation, or the available data are contradictory and do not give a complete picture of organ morphogenesis changes [6]. Recently, preparations of the immunomodulating series have been widely used to correct immunosuppressive states. One of the new representatives of this group is imunofan, created using nanotechnology. This drug is approved in clinical practice; questions concerning its influence on the structure of the immune system are covered only in single publications, whereas structural changes in the organs of the male reproductive system at immunostimulation with imunofan have not been studied at all.

Aim. To study the influence of immunostimulation on the structure of testes of experimental animals of the reproductive period.
Material and methods. The study was carried out on 60 mature white male rats, obtained from the laboratory vivarium of the SI LPR «St. Luke Lugansk State Medical University». When working with animals guided by the Directive 2010/63 / EU of the European Parliament and the Council of the European Union for the protection of animals used for scientific purposes [4]. Imunofan is the representative of the IV generation of thymic hormone derivatives, created with the help of nanotechnology. The drug was administered according to the scheme on the 1st, 3rd, 5th, 7th, 9th day of the experiment at a dosage of 0.7 μg/kg of body weight of the animal [7]. The controls were rats that received 0.9% sodium chloride solution in equivalent volumes and according to the same scheme. The animals were taken out from the experiment at 1, 7, 15, 30 and 60 days after the drug was discontinued. The organs were weighed on a torsion balance, the relative mass was calculated, and linear dimensions were determined by means of a caliper: length, width and thickness. According to the formula for the volume of the ellipsoid of revolution, the volume of the organ was calculated:

where A is the length, B is the width, and C is the thickness. Testes were subjected to standard histological wiring, the resulting sections 4–6 μm thickness were stained with hematoxylin–eosin and photographed using the Olympus CX–41 automated morphometric complex. Micromorphometric measurements of objects were carried out by analyzing the obtained digital images in the computer program ASCON "Compass–3D 17.0", using a calibration file created with the help of photographs of the object–micrometer in similar
modes of shooting. The study used only those tubules along which the cut was perpendicular to its central axis. The following parameters were calculated: the larger and smaller diameters, the area of the tubule, the height and area of the epitheliospermatogenous layer. The index of spermatogenesis (I) was calculated by the formula:

where A is the number of rows of spermatogenic cells found in each tubule (1 row – spermatogonia, 2 – spermatocytes, 3 – spermatids, 4 – spermatozoa); n is the number of studied tubules [5]. The obtained data was processed using the licensed program "StatSoftStatistica v6.0". The methods of parametric statistics were applied, since the use of the Shapiro–Wilk criterion permitted the establishment of a normal distribution of the indicators in the sample. The reliability of the differences between the indices of the experimental and control groups was determined with the help of the Student–Fisher criterion with an error probability p<0.05 permissible for biomedical research.

Results and discussion. Testes of the rat are located in the scrotum, directly connected with the abdominal cavity, have an oval shape, each has the cranial and caudal poles, the medial and lateral surfaces, the ventral and dorsal margins. Outside the organ is covered
with a connective tissue capsule that extends into the body by the septum, dividing it into lobules containing convoluted seminiferous tubules, which are located in different planes. Epitheliospermatogenous layer densely adjoins the wall of the tubule and is represented by sustantocytes, as well as by rows of sperm progenitors located at different stages of spermatogenesis (Fig. 1).

The organometric parameters of the examined organs of the rats of the control groups underwent progressive changes in connection with the regular processes of their morphogenesis (Table).

After the end of the imunofan administration, the principle of the structure of the testes did not change, but changes in the organometric parameters of the organs were revealed. Thus, a statistically significant difference in parameters was established on the 30th and 60th days after the end of the drug administration: the absolute mass increased by 7.12%, and 10.84%, respectively. The values of the relative mass changed unidirectionally and synchronously: the increase in the indicators was 5.77%, and 6.59%, respectively, in the same observation period. Linear and volume parameters of organs after application of immunosuppressor underwent similar changes. So, significant deviations were established on 30 and 60 days (Fig. 2).

After the end of the drug administration, the changes in the micromorphometric parameters of the testes were observed at the same time, with a tendency to increase with respect to the control groups of the animals. After the application of imunofan, the morphometric parameters of the convoluted seminiferous tubules significantly exceeded the control data.

Thus, the larger and smaller diameters increased by 5.67%, 9.17%, and 5.12%, 8.35%, respectively, on 30 and 60 days of observation. The areas of the tubule and epitheliospermatogenous layer increased synchronously, by 8.05%, 10.36%, and 7.31%, 10.04%
(Figure 3).

The height of the latter, as well as the index of spermatogenesis, statistically significantly exceeded the control group of animals. Thus, on the 30th and 60th days after the immunostimulant was discontinued, these parameters increased by 7.91%, 13.31% and 10.08%, 9.64%, respectively. At the 1st, 7th and 15th days of the observation, not all the examined organ parameters differed significantly from the control data.
It has been proved that immunosuppressive influences change the morphogenesis of testes, which is accompanied by their dysfunction in the form of disturbances of spermatogenesis up to azoospermia [1, 10]. The obtained results testify to the development of the re–adaptation processes in the testes after the application of the immunomodulator against the background of the ecological immunosuppression, which is reflected in the prevalence of the morphometric parameters of the organ under study over the control group of the animals. So, J. Gold and V. Vardhani (2017) in studies in mice have demonstrated an increase in the level of testicular DNA after the use of an immunostimulant [11]. This can be explained by the properties of imunofan to increase the stability of the genetic material of cells to adverse exogenous effects.

The ability of the drug to stimulate the production of cytokines normalizes the function of immunocompetent cells, which is manifested in the stabilization of the immune homeostasis of the testes. At the same time, the long–acting phase of imunofan is accompanied by an intense antioxidant and detoxifying effect, which prevents damage to actively dividing gonad cells. Also I.V. Bobrysheva (2013) established facts confirming the mutual regulation of the immune and endocrine systems both by direct influence on effector cells and by hormonal regulation of the hypothalamic–pituitary system [2]. Consequently, the use of imunofan can modulate the activity of tropic cells of the adenohypophysis, which, in turn, affects the morphogenesis of the testes.

Conclusions.
1. In response to the use of imunofan, there is an active reaction from the testes of animals of reproductive age.
2. Statistically significant changes in the organ's parameters of the organ are noted in the late periods of the experiment (30 and 60 days of observation), which is explained by the pharmacodynamic features of the drug, which has the most intensive stabilizing, antioxidant and detoxifying effect during the long phase of action.
3. Micromorphometric data of testes confirm the development of readaptation processes at late observation periods after application of imunofan against the background of environmental immunosuppression.
4. The data obtained cause interest in the study of the morphological features of the organ of immature animals and rats of pronounced senile changes.

References.
1. Al Meselmani M.A. Delayed pathomorphological changes in the testes of rats after a single γ–irradiation / Al Meselmani M.A., Evseev A.V., Shabanov P.D. // Bulletin of the Smolensk State Medical Academy. – 2013. – No. 3, T. 12. – P. 47–55.
2. Bobrysheva I.V. Peculiarities of structural and functional changes in the acidophilic endocrinocyte–natalygopophysis of rats after application of imunophane / Bobrysheva I.V. // World of Medicine and Biology. – 2013. –
3. №1. – P. 100–104.
4. Gazalieva M.A. The state of immunological health of the population of ecologically unfavorable regions of Kazakhstan (literature review) / Gazalieva M.A., Akhmetova N.Sh., Zhumabekova B.K. and others // Scientific review. Medical sciences. – 2016. – No. 5. – P. 32–39.
5. Directive of the European Parliament and the Council of the European Union on the protection of animals used for scientific purposes from 2010 No. 2010/63 / EU // NP "Association of experts in working with laboratory animals." – St. Petersburg, 2012 – 48 p.
6. Dudenkova N.A. Changes in the morphofunctional state and productivity of the seed glands of white rats under the influence of lead acetate / Dudenkova N.A., Shubina O.S. // Fundamental research. – 2013. – No. 10–6. – P. 1253–1259.
7. Zukhovitskaya E.V. Diffuse B–Large Cell Lymphoma with Testicular Disease / Zukhovitskaya E.V., Fisya A.T., Litvinovich S.N. // Journal of the Grodno State Medical University. – 2015. – № 4. – P. 134–136.
8. Kashchenko S.A. Features of the structure of thymus of white rats after immunostimulation and immunosuppression / Kashchenko S.A., Zakharov A.A. //
9. World of Medicine and Biology. – 2009. – №3-1. – P. 75–78.
10. Kashchenko S.A. Features of the ultramicroscopic structure of parathyroid glands of sexually mature rats after immunosuppression / Kashchenko S.A., Erokhina V.V. // Journal of Clinical and Experimental Medicine Attachments "JC & EMR". – 2014. – No. 2 (2). – P. 185–192.
11. Lisutina L.A. Assessment of the state of natural objects in the Eastern Donbass / Lisutina L.A., Ganicheva L.Z., Pavlov A.V. // The engineer's messenger of the Don. – 2012. – №3. – P. 833–835.
12. Khramtsova Yu.S. Reparative regeneration of testes with various damages of the hemato–testicular barrier / Khramtsova Yu.S., Artashyan O.S., Pugachev N.N. // Experimental and clinical urology. – 2014. – №2. – P. 14–18.
13. Gold J. Changes in testicular DNA in mice against immunostimulation and hepatitis / Gold J., Vardhani V. // Biolife. – 2017. – Vol. 5, Issue 1. – P. 33–37.

УДК: 611.6+59.084:615.37
Кащенко С.А., Захаров А.А.
Кафедра гистологии, цитологии и эмбриологии Государственного Учреждения Луганской Народной Республики «Луганский государственный медицинский университет имени Святителя Луки». 91045, г. Луганск, кв. 50-летия Обороны Луганска, 1г.

Влияние иммуностимуляции на морфоструктуру семенников животных репродуктивного возраста

Резюме. Актуальность. За последние годы влияние разнообразных экзогенных факторов на организм человека значительно усилилось, что связано с ухудшением экологической ситуации, расширением спектра лекарственных препаратов, применяемых в практической медицине и т.д. Особенно актуальным становится вопрос экологической иммуносупрессии, характерной для крупных промышленных регионов, в том числе, и для Донбасса. Изменения функционирования регуляторных систем закономерно сказываются на работе всего организма. Клинически доказано, что угнетение функционирования иммунной системы вызывает определённые сдвиги в работе мужской половой системы, однако морфологического подтверждения этому либо нет, либо
имеющиеся данные противоречивы и не дают целостной картины изменений морфогенеза органов.

Ключевые слова: иммуностимуляция; имунофан; семенники; крысы.

Контактное лицо:

Захаров Алексей Александрович
кандидат медицинских наук, доцент кафедры гистологии, цитологии и эмбриологии Государственного
Учреждения Луганской Народной Республики «Луганский государственный медицинский университет имени Святителя Луки»; 91045 г. Луганск, кв. 50-летия Обороны Луганска, 1г. Тел.: +380509678705,
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Kashchenko S.A., Zakharov A.A.
Department of histology, cytology and embryology SI LPR «St. Luke Lugansk State Medical University». Lugansk, 50-years of Lugansk Defense bl., 1g.

Influence of immunostimulation on the testes morphostructure of reproductive period animals

Abstract. Background. In recent years, the influence of various exogenous factors on the human body has significantly increased, which is due to the deterioration of the ecological situation, the expansion of the spectrum of drugs used in practical medicine, etc. Particularly relevant is the issue of environmental immunosuppression, characteristic of large industrial regions, including the Donbass. Changes in the functioning of regulatory systems naturally affect the work of the whole organism. It has been clinically proven that the inhibition of the functioning of the immune system causes certain shifts in the work of the male reproductive system, however, there is no morphological confirmation of this, or the available data are contradictory and do not give a complete picture of changes in the morphogenesis of organs.

Key words: immunostimulation; imunofan; testes; rats.

Contact person:

Zakharov Aleksey Aleksandrovich
Candidate of Medical Sciences, Associate Professor of the Department of Histology, Cytology and Embryology,
SI LPR «St. Luke Lugansk State Medical University»; 91045, Lugansk 50th anniversary of the Defense of Lugansk bl., 1g. Phone: +380509678705, e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Введение. За последние годы влияние разнообразных экзогенных факторов на организм человека значительно усилилось, что связано с ухудшением экологической ситуации, расширением спектра лекарственных препаратов, применяемых в практической медицине и т.д. Особенно актуальным становится вопрос экологической иммуносупрессии, характерной для крупных промышленных регионов, в том числе, и для Донбасса [3, 9]. Регуляция деятельности организма осуществляется путём кооперации деятельности нервной, эндокринной и иммунной систем, которые обязательно реагируют на изменения окружающей среды [8]. Изменения функционирования регуляторных систем закономерно сказываются на работе всего организма. Значительный интерес к их изучению в последнее время обусловлен ростом количества иммунопатологических состояний среди населения, среди которых ведущую роль занимают иммунодефициты. Клинически доказано, что системное угнетение функционирования иммунной системы вызывает определённые сдвиги в работе мужской половой системы, однако морфологического подтверждения этому либо нет, либо имеющиеся данные противоречивы и не дают целостной картины изменений морфогенеза органов [6]. В последнее время для коррекции иммунодепрессивных состояний стали широко использоваться препараты иммуномодулирующего ряда. Одним из новых представителей этой группы является имунофан, созданный с использованием нанотехнологий. Данный препарат апробирован в клинической практике. Вопросы, касающиеся его влияния на структуру органов иммунной системы, освещены лишь в единичных публикациях, тогда как структурные преобразования органов мужской половой системы при иммуностимуляции имунофаном вообще не изучены.
Цель. Изучить влияние иммуностимуляции на структуру семенников экспериментальных животных репродуктивного периода.
Материал и методы. Исследование проведено на 60 половозрелых белых беспородных крысах-самцах, полученных из вивария лабораторных животных ГУ ЛНР «ЛГМУ им. Святителя Луки». При работе с животными руководствовались Директивой 2010/63/EU Европейского Парламента и Совета Европейского Союза по охране животных, используемых в научных целях [4]. Имунофан является представителем IV поколения производных тимических гормонов, созданным с помощью нанотехнологий. Препарат вводился по схеме на 1, 3, 5, 7, 9 сутки эксперимента в дозировке 0,7 мкг/кг массы тела животного [7]. Контролем служили крысы, получавшие 0,9% раствор натрия хлорида в эквивалентных объёмах и по той же схеме. Животных выводили из эксперимента через 1, 7, 15, 30 и 60 суток после прекращения введения препарата. Органы взвешивали на торсионных весах, рассчитывали относительную массу, определяли линейные размеры с помощью штангенциркуля: длину, ширину и толщину. По формуле объёма эллипсоида вращения рассчитывали объём органа:

где А – длина, В – ширина и С – толщина.
Семенники подвергались стандартной гистологической проводке, полученные срезы толщиной 4-6 мкм окрашивались гематоксилин-эозином и фотографировались с помощью автоматизированного морфометрического комплекса «Olympus CX-41» (Япония). Микроморфометрические измерения объектов проводили путём анализа полученных цифровых изображений в компьютерной программе АСКОН «Компас-3D 17.0» (Российская Федерация), используя калибровочный файл, созданный с помощью фотографий объект-микрометра в аналогичных режимах съёмки. В исследовании использовались только те канальцы, по которым срез прошел перпендикулярно его центральной оси. Рассчитывали следующие параметры: больший и меньший диаметры, площадь канальца, высоту и площадь эпителиосперматогенного слоя. Индекс сперматогенеза (I) рассчитывали по формуле:

где A – количество рядов сперматогенных клеток, обнаруженных в каждом канальце (1 ряд – сперматогонии, 2 – сперматоциты, – сперматиды, 4– сперматозоиды); n– количество изученных канальцев [5]. Полученные данные обрабатывали с использованием лицензионной программы «StatSoftStatistica v6.0». Применялись методы параметрической статистики, так как использование критерия ШапироУилка позволило установить нормальное распределение показателей в выборке. Достоверность различий между показателями экспериментальных и контрольных групп определяли с помощью критерия Стьюдента–Фишера с вероятностью ошибки р<0,05, допустимой для медико-биологических исследований.
Результаты и обсуждение. Семенники крысы располагаются в мошонке, непосредственно соединяющейся с брюшной полостью, имеют овальную форму, в каждом различают краниальный и каудальный полюса, медиальную и латеральную поверхности, вентральный и дорсальный края. Снаружи орган покрыт соединительнотканной белочной оболочкой, отдающей вглубь органа перегородки, разделяющие его на дольки, содержащие извитые семенные канальцы, которые расположены в
разных плоскостях. Эпителиосперматогенный слой плотно прилегает к стенке канальца и представлен сустентоцитами, а также рядами предшественников сперматозоидов, находящихся на разных стадиях сперматогенеза (рис. 1).

Органометрические показатели исследуемых органов крыс контрольных групп подвергались прогрессивным изменениям в связи с закономерными процессами их морфогенеза (таблица).

После окончания введения имунофана принцип строения семенников не изменился, однако были выявлены изменения органометрических параметров органов. Так, статистически значимое отличие параметров было установлено на 30 и 60 сутки после окончания введения препарата: абсолютная масса увеличивалась на 7,12%, и 10,84% соответственно. Значения относительной массы изменялись однонаправленно и синхронно: увеличение показателей составило 5,77%, и 6,59% соответственно срокам наблюдения. Линейные и объёмные параметры органов после применения иммуносупрессора претерпевали сходные изменения. Так, достоверные отклонения были установлены на 30 и 60 сутки (рис. 2).

После окончания введения препарата изменения микроморфометрических показателей семенников отмечались в те же сроки наблюдения, имея тенденцию к увеличению относительно данных контрольных групп животных.
После применения имунофана морфометрические показатели извитых семенных канальцев достоверно превышали контрольные данные. Так, больший и меньший диаметры увеличивались на 5,67%, 9,17%, и 5,12%, 8,35% соответственно 30 и 60 суткам наблюдения. Синхронно увеличивались площади канальца и эпителиосперматогенного слоя – на 8,05%, 10,36%, и 7,31%, 10,04% (рис. 3).

Высота последнего, а также индекс сперматогенеза статистически значимо превышали данные контрольных групп животных. Так, на 30 и 60 сутки после прекращения введения иммуностимулятора эти параметры увеличивались на 7,91%, 13,31% и 10,08%, 9,64% соответственно. На 1, 7 и 15 дни наблюдения все исследуемые параметры органа достоверно не отличались от контрольных данных. Доказано, что иммуносупрессивные воздействия изменяют морфогенез семенников, что сопровождается их дисфункцией в виде нарушений сперматогенеза вплоть до азооспермии [1, 10]. Полученные результаты свидетельствуют о развитии реадаптационных процессов в семенниках после применения иммуномодулятора на фоне экологической иммуносупрессии, что отражается в превалировании морфометрических параметров исследуемого органа над данными контрольных групп животных. Так, J. Gold и V. Vardhani (2017) в исследованиях на мышах доказали увеличение уровня тестикулярной ДНК после применения иммуностимулятора [11]. Это может объясняться свойствами имунофана повышать устойчивость генетического материала клеток к неблагоприятным экзогенным воздействиям. Способность препарата стимулировать выработку цитокинов нормализует функцию иммунокомпетентных клеток, что проявляется в стабилизации иммунного гомеостаза семенников. В то же время, фаза длительного действия имунофана сопровождается интенсивным антиоксидантным и детоксикационным эффектом, что предотвращает повреждение активно делящихся клеток гонад. Также И.В. Бобрышевой (2013) установлены факты, подтверждающие взаимную регуляцию деятельности иммунной и эндокринной систем как путем непосредственного влияния на эффекторные клетки, так и путём гормональной регуляции деятельности гипоталамо-гипофизарной системы [2]. Следовательно, применение имунофана может модулировать деятельность тропных клеток аденогипофиза, что, в свою очередь, сказывается на морфогенезе семенников.

Выводы.
1. В ответ на применение имунофана наблюдается активная реакция со стороны семенников животных репродуктивного возраста.
2. Статистически значимые изменения органометрических параметров органа отмечаются на поздних сроках эксперимента (30 и 60 сутки наблюдения), что объясняется фармакодинамическими особенностями препарата, оказывающего наиболее интенсивное стабилизационное, антиоксидантное и детоксикационное действие во время длительной фазы действия.
3. Микроморфометрические данные семенников подтверждают развитие реадаптационных процессов на поздних сроках наблюдения после применения имунофана на фоне экологической иммуносупрессии.
4. Полученные данные вызывают интерес к изучению морфологических особенностей органа неполовозрелых животных и крыс периода выраженных старческих изменений.

Литература
1. Аль Меселмани М.А. Отсроченные патоморфологические изменения в семенниках крыс после однократного γ-облучения /Аль Меселмани М.А., Евсеев А.В., Шабанов П.Д.// Вестник Смоленской государственной медицинской академии. – 2013. – №3, Т. 12. – С. 47-55.
2. Бобрышева И.В. Особенности структурно-функциональных изменений ацидофильных эндокриноцитоваденогипофиза крыс после применения имунофана / Бобрышева И.В. // Світмедицини та біології. – 2013. – №1. – С. 100-104.
3. Газалиева М.А. Состояние иммунологического здоровья населения экологически неблагополучных регионов Казахстана (обзор литературы) / Газалиева М.А., Ахметова Н.Ш., Жумабекова Б.К. и др. // Научное обозрение. Медицинские науки. – 2016. – № 5. – С. 32-39.
4. Директива Европейского Парламента и Совета Европейского Союза по охране животных, используемых в научных целях от 2010 г. № 2010/63/ EU // НП «Объединение специалистов по работе с лабораторными животными».– Санкт-Петербург, 2012 г. – 48 с.
5. Дуденкова Н.А. Изменения морфофункционального состояния и продуктивности семенных желез белых крыс при воздействии ацетата свинца / Дуденкова Н.А., Шубина О.С. // Фундаментальные исследования. – 2013. – № 10-6. – С. 1253-1259.
6. Зуховицкая Е.В. Диффузная В-крупноклеточная лимфома с поражением яичка / Зуховицкая Е.В., Фиясь А.Т., Литвинович С.Н. // Журнал Гродненского государственного медицинского университета. – 2015. – №4. – С. 134-136.
7. Кащенко С.А. Особенности строения тимуса белых крыс после иммуностимуляции и иммуносупрессии / Кащенко С.А., Захаров А.А. // Світмедицини та біології. – 2009. – №3-1. – С. 75-78.
8. Кащенко С.А. Особенности ультрамикроскопического строения паращитовидных желез половозрелых крыс после иммуносупрессии / Кащенко С.А., Ерохина В.В. // Журнал клінічних та експериментальних медичнихдос ліджень «JC&EMR». – 2014. – №2 (2). – С. 185-192.
9. Лисутина Л.А. Оценка состояния природных объектов Восточного Донбасса / Лисутина Л.А., Ганичева Л.З., Павлов А.В. // Инженерный вестник Дона. – 2012. – №3. – С. 833-835.
10. Храмцова Ю.С. Репаративная регенерация семенников при различных повреждениях гемато-тестикулярного барьера / Храмцова Ю.С., Арташян О.С., Пугачев Н.Н. // Экспериментальная и клиническая урология. – 2014. – №2. – С. 14-18.
11. Gold J. Changes in testicular DNA in mice against immunostimulation and hepatitis / Gold J., Vardhani V. // Biolife. – 2017. – Vol. 5, Issue 1. – P. 33-37.

Республиканская научно-практическая конференция

«Казанская школа терапевтов».

«Терапия. Соблюдая и развивая традиции Российской медицины»

7 июня 2018 года в Казани, в Актовом зале КГМА – филиала ФГБОУ ДПО РМАНПО Минздрава России (Казань, ул. Бутлерова, 36), в рамках «Казанской медицинской школы» при поддержке Министерства здра- воохранения Республики Татарстан и КГМА, состоялась традиционная ежегодная Республиканская научно- практическая конференция.

Конференция была организована, в целях совершенствования оказания медицинской помощи больным с заболеваниями внутренних органов, для терапевтов, участковых врачей, врачей общей практики, кардиологов, пульмонологов, эндокринологов, ревматологов, инфекционистов, эндоскопистов, клинических фармакологов, педиатров и онкологов.

Открыла конференцию зам. директора по учебной работе КГМА д.м.н. Юсупова Н.З. В своем выступлении она подтвердила значимость Казанской медицинской школы и ее огромное влияние на развитие медицины, как в России, так и далеко за ее пределами. Она отметила, что на этих Школах мы вспоминаем наших знаменитых ученых медиков, внесших вклад в развитии медицины как в России, так и за рубежом. За прошедшие 17 Школ на них было рассказано о 17 Великих Российских медиках. Если всех их перечислять надо много времени. С ними можно ознакомиться в журнале «Дневник Казанской медицинской школы», который выходит к каждому данному мероприятию.

Наиля Зуфаровна отметила, что терапия самая важная дисциплина, которую должны знать практически все врачи разных специальностей. Она подчеркнули, что конференции «Казанская школа терапевтов» – это продолжение длительного пути постоянного обучения врачей. Они ежегодные. И сегодня, кроме Казанских, Татарстанских ученых и клиницистов выступят коллеги из других городов и регионов России (Москвы, Черкесска, Красноярска, Самары и др.).

Первый доклад «Практические аспекты применения ингибиторов PCSK-9 у пациентов высокого сердечно- сосудистого риска» был представлен Фатенковым О.В., заведующим кафедрой факультетской терапии ГБОУ ВПО СамГМУ Минздрава России. Главным терапевтом Самарской области, д.м.н. (Самара). Он был посвящен факторам, ограничивающим эффективность статинов. Оказалось, что статины увеличивают уровень циркуляции PCSK9. Это, в свою очередь, уменьшает плотность рецепторов к ХС-ЛНП. Тем самым статины увеличивают абсорбцию холестерина из кишечника, увеличивая циркуляцию ХС-ЛНП. PCSK9 – это пропротеиновая конвертаза субтилизин/ кексин тип 9, натуральный протеин (cериновая протеаза) синтезируемый в печени. Если целевой уровень ХС-ЛНП не достигнут на наивысшей переносимой дозе статинов и/или эзетимибе, можно рассмотреть назначение ингибиторов PCSK9 в дополнение к проводимой липидоснижающей терапии; либо в виде монотерапии, либо в комбинации с эзетимибом при непереносимости или противопоказаниях к статинам. Для этого назначается препарат Алирокумаб (пралуэнт). Он показан для длительного лечения взрослых пациентов с первичной гиперхолестеринемией (несемейной и гетерозиготной формой семейной гиперхолестеринемии) или смешанной дислипидемией, включая пациентов с сахарным диабетом 2 типа, в дополнение к диете, для снижения концентрации холестерина липопротеинов низкой плотности (ХС-ЛНП), общего холестерина (общего-ХС), холестерина липопротеинов, не являющихся липопротеинами высокой плотности (ХС- ЛПнеВП), аполипопротеина В (Aпо B), триглицеридов (ТГ) и липопротеина а (ЛПa) и повышения концентраций холестерина липопротеинов высокой плотности (ХС-ЛПВП) и аполипопротеина А-1 (Апо А-1).

Далее в своих докладах Никитин Е.Н. – профессор кафедры факультетской терапии с курсами эндокринологии и гематологии ФГБОУ ВО «Ижевская государственная медицинская академия» Минздрава России, Заслуженный врач РФ, Заслуженный работник здра- воохранения УР, лауреат Государственной премии Удмуртской Республики в области науки, д.м.н., профессор (Ижевск) «Железодефицитная анемия: диагностика и лечение»; Котелевец С.М. - заведующий кафедрой пропедевтики внутренних болезней Медицинского института ФГБОУ ВО «Северо-Кавказская государственная гуманитарно-технологическая академия» Министерства образования и науки России, д.м.н. (Черкесск) «Морфо–функциональные сопоставления при мультифокальном атрофическом гастрите» и др. коллеги представили свежие данные по своим проблемам.

Оригинальный доклад был из Москвы от профессора Чичерина И.Ю., президента Научного общества "Микробиота" «Фундаментальные и прикладные аспекты изучения кишечной микробиоты». На конференции были представлены интересные клинические случаи. Так, профессор Сайфутдинов Р.Г. (Казань) «Желчные кислоты крови. Новые диагностические возможности. Кинические случаи» показал интересные дифференциально-диагностические возможности отличия стеатоза печени от стеатогепатита при НАЖБ.

Традиционно была организована самостоятельная секция молодых ученых. Ее открыл зам. директора КГМА по науке доцент Нюхнин М.А. Секция позволила выступить молодым дарованиям с докладами и поделиться своими наработками. Это была их репетиция перед выходом на широкую научную дорогу. На этой конференции приняли участие 7 аспирантов, интернов и ординаторов из разных городов России и зарубежья. Лучшие работы были отмечены дипломами

Так, Халимзода Ф.З. (Душанбе) в своем сообщении «Дифференциальная диагностика дилятационной кардиомиопатии, с ишемической и алкогольной кардиопатией. Демонстрация клинического случая» представил пациента с отдышкой (научный руководитель доцент кафедры госпитальной и поликлинической терапии КГМА, к.м.н. Сайфутдинов Р.Р. (Казань).

 Казанцев А.Д. и Фадеева Э.П., студенты лечебного факультета Красноярского государственного медицинского университета им. проф. В.Ф.Войно-Ясенецкого" Минздрава России (Красноярск) в докладе «Использование современных компьютерных программ при изучении цикла "ВИЧ-инфекция"» предложили оригинальный метод обследования ВИЧ-инфицированных больных (научный руководитель: Сергеева И.В. - доцент кафедры инфекционных болезней и эпидемиологии с курсом ПО Красноярского государственного медицинского университета к.м.н. (Красноярск).

Саляхова Е.В. - ординатор второго года обучения кафедры госпитальной и поликлинической терапии КГМА – филиала ФГБОУ ДПО РМАНПО Минздрава России (Казань) продемонстрировала редкий клинический случай «Болезнь Ормонда» (научные руководители: Ахунова Р.Р. и Митушева Э.И, – ассистенты кафедры госпитальной и поликлинической терапии КГМА – филиала ФГБОУ ДПО РМАНПО Минздрава России (Казань).

Все молодые ученые получили дипломы, отражающие их значимый вклад в науку и практику. Конференцию посетило около 200 врачей разных специальностей. Это говорит об их желании получить новую информацию и быть в гуще современных достижений медицинской науки.

 Конференция прошла в деловой и творческой обстановке.

Зав. кафедрой госпитальной и поликлинической терапии КГМА – филиала ФГБОУ ДПО РМАНПО Минздрава России, главный гастроэнтеролог

МЗ РТ, председатель общества гастроэнтерологов РТ, Заслуженный деятель науки РТ, профессор Р.Г.Сайфутдинов

Минимальные изменения при подковообразной почке

as reported in: Chaabouni Y, Guesmi R, Hentati Y, Kammoun K, Hmida MB, Mnif Z, Boudawara T, Hachicha J. Pan Afr Med J. 2017:26:243. doi: 10.11604/pamj.2017.26.243.11438. http://dgcases.docguide.com/minimal-change-disease-horseshoe-kidney?nl_ ref=newsletter&pk_campaign=newsletter

Подковообразная почкачастый урологический врожденный дефект. Наиболее частыми осложнениями при данной патологии являются инфекция мочевых путей, камни и гидронефроз. Возникновение гломерулонефрита в подковообразной почке встречаются редко. Поэтому мы сообщаем о первом случае в ли- тературе гломерулонефрита, у пациента с подковообразной почкой.

22-летний белый мужчина без предшествующего нефрологического анамнеза находился в отделении пульмонологии с тромбоэмболией легочной артерии. При обследовании был выявлен выраженный нефротический синдром с 22 г белка в моче в сутки. УЗИ брюшной полости выявил подковообразную почку. Была проведена биопсия почки, на которой обнаружены минимальные изменения, соответствующие гломерулонефриту. Были назначены в большей дозе глюкокортикостероиды, с хорошим ответом на терапию.

Подковообразная почка - наиболее распространенная почечная аномалия с распространенностью среди населения в целом 0.25%. О возникновении гломерулонефрита в подковообразной почке имеется мало сообщений. Мы представляем первый случай минимальных изменений при гломерулонефрите у пациента с подковообразной почкой. Механизм ассоциации между подковообразной почкой и этой почечной патологий ранее не был объяснен. Нет литературных данных, указывающих на высокую активность гломерулонефрита в подковообразных почках. Наличие двух почечных заболеваний у данного пациента может быть только со- впадением. Вопрос состоит в том, связан ли гломерулонефрит с этой анатомической патологией, или нет. Дальнейшие исследования необходимы, чтобы ответить на этот вопрос.

Ключевые слова: подковообразная почка, гломерулонефрит

Minimal change disease in horseshoe kidney

The horseshoe kidney is a frequent urological birth de- fect. The most frequent complications are urinary tract infec- tions, stones and hydronephrosis. The occurrence of glo- merular disease in horseshoe kidney is rare. Therefore, we report the first case of minimal change disease occurring in a patient with horseshoe kidney in literature.

A 22-year-old Caucasian man without personal or family medical history admitted to the pneumology department for a pulmonary artery embolism. In presence of a generalized oedema, a biological assessment was performed yielding intense nephrotic syndrome with urine protein excretion 22g/day. The abdominal ultrasound revealed a horseshoe kidney. Hence a scanno-guided kidney biopsy was taken yielding minimal change disease. High dose steroids were started, then gradually tapered with good response. Horse- shoe kidney is the most common renal fusion anomaly, with a prevalence of 0.25% among the general population. The occurrence of glomerular nephropathy in horseshoe kidney has been reported in few cases. We report the first case of minimal change disease occurring in a patient with horse- shoe kidney in literature. The mechanism of the association between the horseshoe kidney and these renal pathologies could not be explained in the previous reports. There is no literature data indicating a high rate of glomerulonephritis in horseshoe kidneys. The co-incidence of two renal diseases in this patient can be only a coincidence. The question that arises is whether this glomerulopathy is associated or not with this anatomical abnormality. Further studies are needed to answer this question.

Key words: horseshoe kidney, glomerulonephritis

Минимальные изменения при подковообразной почке

as reported in: Chaabouni Y, Guesmi R, Hentati Y, Kammoun K, Hmida MB, Mnif Z, Boudawara T, Hachicha J. Pan Afr Med J. 2017:26:243. doi: 10.11604/pamj.2017.26.243.11438. http://dgcases.docguide.com/minimal-change-disease-horseshoe-kidney?nl_ ref=newsletter&pk_campaign=newsletter

Подковообразная почкачастый урологический врожденный дефект. Наиболее частыми осложнениями при данной патологии являются инфекция мочевых путей, камни и гидронефроз. Возникновение гломерулонефрита в подковообразной почке встречаются редко. Поэтому мы сообщаем о первом случае в ли- тературе гломерулонефрита, у пациента с подковообразной почкой.

22-летний белый мужчина без предшествующего нефрологического анамнеза находился в отделении пульмонологии с тромбоэмболией легочной артерии. При обследовании был выявлен выраженный нефротический синдром с 22 г белка в моче в сутки. УЗИ брюшной полости выявил подковообразную почку. Была проведена биопсия почки, на которой обнаружены минимальные изменения, соответствующие гломерулонефриту. Были назначены в большей дозе глюкокортикостероиды, с хорошим ответом на терапию.

Подковообразная почка - наиболее распространенная почечная аномалия с распространенностью среди населения в целом 0.25%. О возникновении гломерулонефрита в подковообразной почке имеется мало сообщений. Мы представляем первый случай минимальных изменений при гломерулонефрите у пациента с подковообразной почкой. Механизм ассоциации между подковообразной почкой и этой почечной патологий ранее не был объяснен. Нет литературных данных, указывающих на высокую активность гломерулонефрита в подковообразных почках. Наличие двух почечных заболеваний у данного пациента может быть только со- впадением. Вопрос состоит в том, связан ли гломерулонефрит с этой анатомической патологией, или нет. Дальнейшие исследования необходимы, чтобы ответить на этот вопрос.

Ключевые слова: подковообразная почка, гломерулонефрит

Minimal change disease in horseshoe kidney

The horseshoe kidney is a frequent urological birth de- fect. The most frequent complications are urinary tract infec- tions, stones and hydronephrosis. The occurrence of glo- merular disease in horseshoe kidney is rare. Therefore, we report the first case of minimal change disease occurring in a patient with horseshoe kidney in literature.

A 22-year-old Caucasian man without personal or family medical history admitted to the pneumology department for a pulmonary artery embolism. In presence of a generalized oedema, a biological assessment was performed yielding intense nephrotic syndrome with urine protein excretion 22g/day. The abdominal ultrasound revealed a horseshoe kidney. Hence a scanno-guided kidney biopsy was taken yielding minimal change disease. High dose steroids were started, then gradually tapered with good response. Horse- shoe kidney is the most common renal fusion anomaly, with a prevalence of 0.25% among the general population. The occurrence of glomerular nephropathy in horseshoe kidney has been reported in few cases. We report the first case of minimal change disease occurring in a patient with horse- shoe kidney in literature. The mechanism of the association between the horseshoe kidney and these renal pathologies could not be explained in the previous reports. There is no literature data indicating a high rate of glomerulonephritis in horseshoe kidneys. The co-incidence of two renal diseases in this patient can be only a coincidence. The question that arises is whether this glomerulopathy is associated or not with this anatomical abnormality. Further studies are needed to answer this question.

Key words: horseshoe kidney, glomerulonephritis

Кишечные бактерии могут защитить от диабета

April 11, 2017

 http://dgnews.docguide.com/intestinal-bacteria-may-protect-against-diabetes?overlay=2&nl_ ref=newsletter&pk_campaign=newsletter

ЙОЭНСУ, Финляндия - 11 апреля 2017 - согласно исследованию, опубликованному в научных отчетах, высокая концентрация индолепропионовой кислоты в сыворотке защищает от развития сахарного диабета 2 типа.

Согласно авторам исследования, это открытие обеспечивает дополнительное понимание роли кишечных бактерий в диете, метаболизме и здоровье.

Работа была выполнена в LC-MS Metabolomics Centre of the University of Eastern Finland, JOENSUU, Finland, вместе с финскими и шведскими научно-исследовательскими институтами.

Исследование сравнило 2 группы пациентов, участвующих в финском Diabetes Prevention Study (DPS). На начальном этапе все участники имели вес больше нормы и нарушение толерантности к глюкозе.

Исследователи оценили метаболический профиль 200 участников с нарушенной толерантностью к глюкозе, страдающих в течение 5 лет диабетом 2 типа (СД2), и лиц с нарушенной толерантностью к глюкозе, у которых в рамках 15-летнего наблюдения не развил- ся СД2 типа.

Самые большие различия в метаболическом профиле были у тех, кто заболел СД2 типа и теми, кто его не имел, и наблюдались в содержании индолепропионовой кислоты и некоторых липидов.

 Обнаружено, что высокая концентрация индолепропионовой кислоты в сыворотке, защищала от диабета. Индолепропионовая кислота - метаболит, вырабатываемый кишечными бактериями. Диета, богатая цельным зерном и пищевыми волокнами, повышала концентрацию индолепропионовой кислоты. Высокая концентрация индолепропионовой кислоты также, вызвала секрецию инсулина бета-клетками поджелудочной железы, что объясняет защитный эффект.

В дополнение к данным DPS связь индолепропионовой кислоты с риском развития диабета, была изучена в двух других исследованиях: в финском, у мужчин с метаболическим синдромом (METSIM), и в шведском - Västerbotten Intervention Project (VIP). В них также было показано, что индолепропионовой кислоты защищала от развития диабета.

Исследование выявило несколько новых метаболитов липида, высокое содержание которых было связаны с повышенной устойчивостью к инсулину и сниженным риском развития диабета. Концентрации их коррелировала с диетическим жиром: чем ниже насыщеннных жирных кислот в пище, тем выше концентрации этих метаболитов. Высокие концентрации метаболитов липида вместе с индолепропионовой кислотой, так же, защищали от развития воспаления. “Более ранние исследования, показали, что имеется связь кишечных бактерий с риском развития болезни у тучных людей”, сказала Kati Hanhineva, MD, University of Eastern Finland. “Наши результаты предполагают, что индолепропионовая кислота может быть одним из защитных факторов диеты и кишечных бактерий”. Прямая идентификация кишечных бактерий - сложный процесс. Поэтому, обнаружение их метаболитов, может быть методом выбора для понимания роли кишечных бактерий в патогенезе диабета.

Финское исследование по профилактики диабета - это первое рандомизированное исследование вмешательства в образ жизни, которым можно управлять. Оно показало, что у людей нарушение толерантности к глюкозе и развитие СД2 типа может быть предотвращено при изменении питания. Оно включает в себя снижение веса, за счет правильной диеты, а именно потребления цельного зерна, фруктов и овощей.

ИСТОЧНИК: Университет Восточной Финляндии.

Ключевые слова: индолепропионовая кислота, кишечные бактерии, нарушение толерантности к глю- козе, СД2 типа

Intestinal Bacteria May Protect Against Diabetes

JOENSUU, Finland -- April 11, 2017 -- A high concentration of indolepropionic acid in the serum protects against type 2 diabetes, according to a study published in Scientific Reports.

According to the authors of the study, the discovery provides additional insight into the role of intestinal bacteria in the interplay between diet, metabolism and health.

The study was carried out in the LC-MS Metabolomics Centre of the University of Eastern Finland, JOENSUU, Fin- land, together with a large number of partners from Finnish and Swedish research institutes.

The study compared 2 groups participating in the Finnish Diabetes Prevention Study (DPS). At the onset of the study, all participants were overweight and had impaired glucose tolerance.

The researchers investigated the serum metabolite pro- file of 200 participants with impaired glucose tolerance who either developed type 2 diabetes within the first 5 years, or did not convert to type 2 diabetes within a 15-year follow-up. The differences between the groups were analysed by non-targeted metabolomics analysis. The greatest differences in the metabolic profiles of those who developed type 2 diabetes and those who didn’t were observed in the con- centrations of indolepropionic acid and certain lipid metabolites.

 A high concentration of indolepropionic acid in the serum was discovered to protect against diabetes. Indolepropionic acid is a metabolite produced by intestinal bacteria. A diet rich in whole grain products and dietary fibre increased the indolepropionic acid concentration. A higher concentration of indolepropionic acid also seemed to promote insulin secretion by pancreatic beta cells, which may explain the pro- tective effect.

In addition to the DPS data, the association of indolepropionic acid with the risk of diabetes was also studied in 2 other population-based datasets: in the Finnish Metabolic Syndrome in Men Study (METSIM), and in the Swedish Västerbotten Intervention Project (VIP). In these datasets too, indolepropionic acid was discovered to protect against diabetes.

The study also identified several new lipid metabolites whose high concentrations were associated with improved insulin resistance and reduced risk of diabetes. The con- centrations of these metabolites were also associated with dietary fat: the lower the amount of saturated fat in the diet, the higher the concentrations of these metabolites. Similarly to indolepropionic acid, high concentrations of these lipid metabolites also seemed to protect against low-grade inflammation.

“Earlier studies, too, have linked intestinal bacteria with the risk of disease in overweight people,” said Kati Hanhineva, MD, University of Eastern Finland. “Our findings suggest that indolepropionic acid may be one factor that mediates the protective effect of diet and intestinal bacteria.”

A direct identification of intestinal bacteria is a complex process, which is why identifying the metabolites produced by intestinal bacteria may be a more feasible method for analysing the role of intestinal bacteria in the pathogenesis of, for example, diabetes.

The Finnish Diabetes Prevention Study was the first ran- domised, controlled lifestyle intervention study to show that in persons with impaired glucose tolerance, type 2 diabetes can be prevented by lifestyle changes. The most important lifestyle changes included weight loss, more exercise and dietary adjustments to include more whole grain products, fruits and vegetables.

SOURCE: University of Eastern Finland.

Key words: indolepropionic acid, intestinal bacteria, im- paired glucose tolerance, type 2 diabetes

Встречаемость остеонекроза челюсти остается низкой даже после 10 лет лечения деносумабом

September 12, 2017 By Jody Manning

http://dgnews.docguide.com/incidence-osteonecrosis-jaw-remains-low-even-after-10-years- denosumab-treatment?overlay=2&nl_ref=newsletter&pk_campaign=newsletter 

Денвер -- 12 сентября 2017г.— описывается случай остеонекроза челюсти (OЧ) у женщины с остеопорозом в период постменопаузы, принимавшей деносумаб. Наблюдение данного случая происходило в течение 7 лет. Доклад был представлен на ежегодном собрании американского общества по костно-минеральным исследованиям (ASBMR) в 2017 году.

Согласно Nelson B. Watts, MD, Mercy Health, Cincinnati, Ohio, пока инвазивные процедуры в ротовой полости были обычными, OЧ описывался редко. Женщинам, прошедшим 3-х летнее слепо-контролируемое лечение деносумабом или плацебо, в первоначальном исследовании FREEDOM, позволили принять участие в следующем открытом клиническом исследовании, где они получали 60 мг деносумаб каждые 6 месяцев на протяжении 7 лет. Через 3 года наблюдений, им было предложено сообщить обо всех случаях медицинского вмешательства, включая лечение корневого канала, удаление зуба, установку зубных имплантатов, естественную потерю зуба и челюстную хирургию, имев- ших место в течение первых 2,5 лет исследования. Анкетирование повторялось каждые 6 месяцев до конца исследования.

В ходе 7-летнего исследовательского наблюдения выяснилось, что 45.1% из 3,591 женщин, участвовавших в опросе, имели как минимум 1 случай медицинского вмешательства. Было описано лишь 12 подтвержденных случаев ОЧ, 11 из которых имели место у пациентов, перенесших медицинские вмешательства. Таким образом, заболеваемость ОЧ у пациентов, имевших медицинские вмешательства, составила 0,7%. У пациентов, которые не сообщили о случаях медицинского вмешательства, заболеваемость была даже ниже на 0,05%.

Исследователи отметили, что фактическое количество медицинских вмешательств может быть занижено из-за ограниченного описания данных случаев в медицинских картах и возможного уклонения пациентов от сообщений событий, которые произошли в первые 2,5 года наблюдения.

Доктор Watts рекомендовал стоматологам, лечащим пациентов с риском ОЧ, тщательно подбирать все стоматологические приборы для удаления зуба, закрывать экстракционные гнезда, назначать полоскание рта хлоргексидином, и назначать антибиотики пациентам с риском плохого заживления ран.

Он также отметил, что стоматологи, работающие в онкологических центрах, наблюдают меньше случаев ОЧ в группе высокого риска после выполнения перечисленных процедур.

[Название доклада: Оценка медицинских вмешательств у женщин с остеопорозом в период постменопаузы, принимавших деносумаб в течение 10 лет: результаты 3-й фазы наблюдения. Реферат 1016]

Ключевые слова: челюсть, остеонекроз, деносумаб

Incidence of Osteonecrosis of the Jaw Remains Low Even After 10 Years of Denosumab Treatment

DENVER -- September 12, 2017 -- Osteonecrosis of  the jaw (ONJ) in postmenopausal women with osteoporosis treated with denosumab was rarely reported during the 7-year FREEDOM extension study, researchers reported here at the 2017 Annual Meeting of the American Society for Bone and Mineral Research (ASBMR).

While invasive oral procedures and events (OPE) were common, ONJ was rarely reported, according to Nelson B. Watts, MD, Mercy Health, Cincinnati, Ohio.

Women who completed 3 years of blinded treatment with denosumab or placebo in the initial FREEDOM study were allowed to enter the open-label extension trial and received denosumab 60 mg every 6 months for an additional 7 years. If they reached the 3-year extension trial visit, they were asked to report all instances of OPE including root canal, tooth extraction, dental implants, natural tooth loss, and jaw surgery experienced during the first 2.5 years of the exten- sion study. The questionnaire was repeated every 6 months through the end of the study.

During the 7-year extension study, 45.1% of the 3,591 women participating in the survey had at least 1 OPE. Only 12 confirmed cases of ONJ were reported, 11 of which occurred in patients who had experienced an OPE. Thus, the incidence of ONJ in those who had an OPE was 0.7%. In patients who did not report an OPE the incidence was even lower at 0.05%.

The researchers noted that the actual number of invasive OPEs may be underestimated due to limited capture of OPEs in medical charts and possible recall bias in patients with events that occurred in the first 2.5 years of the extension trial.

Dr. Watts recommended that dentists treating patients at risk of ONJ take care to ensure all dental appliances fit well, stage multiple extractions, use primary closure of extraction sockets, prescribe a chlorhexidine mouth rinse, and pre- scribe antibiotics for patients at risk of poor wound healing.

He also said that dentists working in oncology centres were seeing less ONJ in that high-risk population after implementing these procedures.

[Presentation title: Evaluation of Invasive Oral Procedures and Events in Women With Postmenopausal Osteo- porosis Treated for up to 10 Years With Denosumab: Results From the Phase 3 FREEDOM Open-Label Extension. Abstract 1016]

Key words: jaw, оsteonecrosis, denosumab

Тяжелая гипертриглицердиемия, при нейроэндокринной опухоли поджелудочной железы, вызванная липид снижающей терапией эверолимусом

asreportedin: De Gennaro ColonnaV, Pavanello C, Rusconi F, Sartore-Bianchi A, Siena S, Castelnuovo S, Sirtori CR, Mombelli G. J Clin Pharm Ther. 2017 Jul doi: 10.1111/jcpt.12588.

 http://dgcases.docguide.com/lipid-lowering-therapy- everolimus-related-severe- hypertriglyceridaemia-pancreatic-neuroendocrine?nl_ref=newsletter&pk_campaign=newsletter

Гипертриглицеридемия (ГТГЕ) потенциально серьезный побочный эффект при терапии эверолимусом. В данном клиническом случае мы показываем тяжелую ГТГЕ при использовании эверолимуса, и даем рекомендации по ее лечению. 70 летняя женщина с нейроэндокринной опухолью поджелудочной железы получала эверолимус. После 22 месяцев лечения у нее развилась тяжелая ГТГЕ с максимумом триглицеридов в крови до 969 mg/dL. Назначение фенофибрата быстро нормализовало ГТГЕ. Тяжелая ГТГЕ может иметь место при лечении пациентов эверолимусом. Назначение соответствующего препарата позволяет больным про- должить их основную терапию.

 Ключевые слова: нейроэндокринная опухоль, эверолимус, гипертриглицеридемия, фенофибрат

Lipid-lowering therapy of everolimus-related severe hypertriglyceridaemia in a pancreatic neuroendocrine tumour (pNET)

Hypertriglyceridaemia (HTG) is a potentially serious  side effect of everolimus therapy. We here report a case of severe HTG in an everolimus-treated patient and provide recommendations for its management. The patient was a 70-year-old woman, being treated with everolimus for a pancreatic neuroendocrine tumour (pNET). She developed severe HTG to a maximum of 969 mg/dL after 22 months of therapy. Treatment with fenofibrate rapidly normalized tri- glyceride (TG) levels. Severe HTG may occur in everolimus- treated patients Prescription of the appropriate therapy can allow patients to continue this medication.

Key words: pancreatic neuroendocrine tumour, everoli- mus, hypertriglyceridaemia, fenofibrate